Орден «Кузнечиков»
Помните, как высоко прыгают кузнечики в летней траве? Почти летают. Удмуртские «Кузнечики» — сначала отец, а теперь сын, Виктор и Андрей Кузнецовы из Ижевска — учат детей, потерявших руки или ноги в результате травмы, а также детей с врожденными заболеваниями добиваться невероятных успехов в спорте.
10 октября 2017 года, окрестности деревни Старая Игра в Удмуртии. На небе ни облачка, осеннее солнце напоследок согревает лес, кукурузное поле и трех девочек, которые вышли на прогулку. 13-летняя Валя Переносова радуется хорошей погоде, бегает по кромке поля и болтает с подругой и младшей сестрой. Внезапно картинка, которую видит перед собой Валя, резко меняется: солнце бьет в глаза, она лежит на земле. Ноги залиты кровью.
От деревенской дороги на границе кукурузного поля и до операционной Валя была в сознании. В больнице даже пыталась сама раздеться. Уснула, когда дали наркоз. Валя рассказывает, что во время операции слышала писк аппаратуры и чей-то голос: «Она просыпается, колите еще».
«Проснулась в среду, 11 октября, в час дня уже в Ижевске. Мне светили в глаза, проверяли, пришла ли в себя. Я чувствовала, будто могу пошевелить пальцами ног — но убрала одеяло, а там полноги. Как мне сказали уже после, у меня оставалось колено, но началась гангрена, и его ампутировали».
7 марта 2023 года, Ижевск, биатлонный комплекс имени Демидова. Перед лыжной трассой толпятся спортсмены, их родители, тренеры в ярких куртках, комментатор с микрофоном и оператор с камерой, чуть поодаль — женщина с коляской. Это Зиля, координатор спортклуба «Кузнечики» и жена руководителя клуба Андрея Кузнецова. Идут Всероссийские соревнования по лыжным гонкам и биатлону среди людей с поражением опорно-двигательного аппарата (ПОДА).
Пять девушек готовятся к старту. Все сидят в специальных санях, похожих на легкий сварной стул, прикрепленный к лыжам. Ижевск болеет за девушку в красной шапке с надписью «Удмуртия» на рукаве — это Валя Переносова.
Она хорошо знает эту трассу и опасается поворотов сразу за спуском: страшно влететь в сугроб, потерять время, выбираясь оттуда, — на тренировках такое случалось. Не хочется проиграть, подвести тренера.
Валя смотрит на табло, где отображается время до гонки. Только что стартовала Акжана Абдикаримова. Время Вали и остальных трех лыжниц наступит через 37 секунд (в лыжных гонках для людей с ПОДА разница в стартовом времени определяется тяжестью диагноза. — Прим.). Последние секунды — это пик эмоций. Сердце замирает, дыхание останавливается: «Сейчас стартану — и все, назад дороги нет».
Время пошло, Валя ритмично бьет палками снег, взбирается на пригорок и скрывается за соснами. К финишу она приходит второй. Впрочем, оказывается, что медаль у Вали все-таки золотая: так вышло, что среди девушек-юниоров всего две участницы, поэтому они бежали одновременно с более старшими соперницами, но судили их как отдельную категорию.
Для Вали и других молодых людей с инвалидностью в Удмуртии все могло сложиться совсем иначе: не было бы ни побед, ни просто возможности покататься по лыжной трассе, если бы не «Кузнечики». Но началась эта история не здесь, среди сосен на окраине города, а в одной из комнат общежития в Ижевске.
В раннем детстве Андрей Кузнецов редко видел отца: тот играл в футбол, постоянно уезжал из Ижевска на соревнования или тренировки. Андрей смущался в его присутствии, боялся заплакать при отце, дистанцировался. «Он меня не бил, не обижал никогда, но мог поругать жестко, он был строгим», — вспоминает Кузнецов-младший.
С детства Андрей привык видеть, как отец вечером снимает протез и прыгает на одной ноге по комнате. Виктор Кузнецов получил травму еще в конце 80-х, до рождения сына, так что для мальчика это был привычный и единственно знакомый облик папы.
Виктор Кузнецов в 1991 году собрал футбольную команду из таких же, как он, людей, потерявших ногу. Команда из Ижевска стала чемпионом России, а сам Виктор в составе сборной России — чемпионом мира по футболу среди людей с ампутацией. Сына Андрея в шесть лет он тоже отдал на футбол.
«Я мелкий был, брал костыли у парней из команды отца и пробовал играть. Намного тяжелее! А у них удары размашистые и хлесткие, удивляешься, как так», — вспоминает Андрей.
Организация тогда называлась «Футбольный клуб для инвалидов “Зенит”», не имела своей базы для тренировок и стабильного финансирования. Когда было нужно ехать на соревнования, Виктор Кузнецов просто приходил в минспорта и выбивал нужную на поездку сумму.
Со временем поток тех, кто хотел попасть в команду, стал больше, появились люди без обеих ног — тут уж никак не приспособиться к игре в футбол. В итоге в 2009 году в России появился следж-хоккей — создал его в стране Виктор Кузнецов, раньше люди с инвалидностью в хоккей не играли никогда (а появился этот вид спорта в 60-х в Швеции). Параллельно Кузнецов-старший тренировал лыжников, биатлонистов, легкоатлетов с ПОДА.
В 2014 году отец взял Андрея с собой на Паралимпиаду в Сочи, ему тогда было 17. В сборную России входили шесть следж-хоккеистов и два лыжника из Удмуртии. Там, в Сочи, на ледовой арене, Андрей понял, что хочет быть тренером: «Были полные трибуны, суперзрелищный хоккей! И я загорелся. В 2015 году поступил в университет физкультуры в Казани и понял, что свяжу жизнь с паралимпийским спортом». Кузнецов-младший учился и параллельно помогал отцу — проводил тренировки.
25 октября 2017 года — Андрей тогда был на втором курсе — отца не стало. Инфаркт. Накануне они созванивались — никто не мог представить, что в последний раз.
«Я ему позвонил, было десять или одиннадцать вечера, папа только приехал с чемпионата. Мы вообще постоянно созванивались, обсуждали, у кого из ребят какие перспективы. Я ему предложил создать проект для ребят с ДЦП, потому что многие обращаются. А он рассказал, что на его родине, в Граховском районе, девочке ампутировали ногу: “Давай подумаем, в какой вид спорта ее определить”. На тот момент у нас лыжники были только однорукие, сидячих не было. И я говорю: “Давай сделаем сани”. И он сказал: “Все, пусть готовится быть чемпионкой мира”», — вспоминает Андрей Кузнецов.
«Переживал очень сильно, но ребята поддержали. Команда — это же как семья. Работа помогла мне не пасть духом, потому что я понимал, что нельзя потерять то, что отец сделал, — а это очень много».
Страшно переживала из-за смерти Виктора Кузнецова и Валя Переносова, та самая девочка с ампутированной ногой, о которой Виктор Кузнецов рассказывал сыну в их последнем разговоре.
«У меня осталась одна треть бедра. Я плакала, не знала, что делать. Я же занималась лыжами в школе. И первый вопрос был не как мне ходить, а как мне кататься на лыжах», — рассказывает девушка.
Когда ее перевели из реанимации в обычную палату в травматологии, врачи сказали, что здесь же лежал когда-то Влад Лекомцев, к тому времени уже ставший паралимпийским чемпионом и спортивной гордостью Удмуртии.
Валя помнит, как в тот день она проснулась от того, что кто-то тыкал ее в плечо. Открыла глаза, увидела троюродную сестру. Та сходу начала рассказывать о тренере Викторе Кузнецове и его спортсменах с инвалидностью. «К чему она все это говорит? А, это же к тому, что у меня нет ноги, и меня хотят поставить на лыжи снова…»
Оказалось, Валя даже видела Виктора Николаевича — вместе с Владом Лекомцевым они приезжали в Валину деревню на классный час. «У меня до сих пор есть календарик — скоро ему семь лет будет, где пожелания от Виктора Николаевича и их с Владом автографы. Я его храню, почти никому не показываю, он очень ценный для меня».
Тогда девочка вообще не поняла, что у Кузнецова протез, — за весь классный час он ни разу не присел. По иронии судьбы Валя попала под комбайн в день рождения Кузнецова-старшего. А спустя две недели после травмы Валя, которая едва успела поверить, что спорт возможен и с инвалидностью, зашла в соцсети, увидела пост Влада Лекомцева, который начинался словами «Светлая память».
«Смотрю в телефон и понимаю, что я знаю этого человека! Это он должен был взять меня к себе в команду! И все, надежда сразу рухнула. Крылья за спиной исчезли. У меня началась депрессия, я не общалась ни с кем, кроме мамы. Не заходила в интернет, не отвечала на звонки».
Через несколько недель после смерти отца Андрей вместе с мамой приехал домой к Вале.
«Она тогда сидела в коляске, мы сказали: “Все, Валя, ты не инвалид, коляску выбрасывай, ходи на костылях”. Самое главное, как папа учил, — не надо их жалеть, они должны уметь что-то делать самостоятельно», — говорит Андрей.
Сейчас, когда нужно тренироваться, Валя идет на костылях, хотя обычно использует протез — но заниматься с ним не получится. «Надеваю/снимаю протез, как люди — линзы. Один мальчик говорит, что я меняю ногу, как перчатки», — улыбается Валя.
Только через несколько лет Валя узнала о том, что последний разговор Виктора Кузнецова с сыном был о ней. «Он сказал, что я должна стать чемпионкой, — значит, должна стать».
История 18-летней Вали похожа на историю 28-летнего Влада Лекомцева, паралимпийского чемпиона: такое же деревенское детство, тоже травма в результате трагедии с сельхозтехникой (только в случае Влада — потеря руки), дорога в спорт через тренера Виктора Кузнецова.
Валя родом из деревни Старая Игра на юге Удмуртии. Влад из деревни Ромашкино — здесь пять улиц и пара сотен жителей. В четвертом классе Валя встала на лыжи: учитель физкультуры заставил, угрожал тройками. Влад с третьего класса занимался спортом: записался на вольную борьбу, чтобы быть не хуже других ребят в деревне. И еще — лыжами, как мама и старший брат.
Семья Влада жила очень бедно, поэтому он подрабатывал с детства. Каждое лето работал на ферме или пас скотину. А в 2007 году, Владу тогда было 12 лет, отец предложил ему быть помощником тракториста. Он сам работал трактористом в колхозе.
«Мы с папой ездили по фермам и белили стены. К трактору цеплялась цистерна с краской. 9 августа было очень холодно, мама мне дала куртку с длинными рукавами, теплую. Уже в конце дня папа остался внутри фермы, я пошел закрывать кран, чтобы краска перестала брызгать, подошел, потянулся, и левый рукав замотало в карданный вал, и, видимо, моментально оторвало руку. Очнулся я на земле, ничего не вижу, перед глазами белым-бело, хочу встать — не могу, рукой пошевелить тоже — левой нет, правая в двух местах сломана, видимо, я отталкивался, чтобы выбраться. Прибежал папа, нашли какой-то “Урал”, на котором возили сено, и на нем меня в районную больницу. Мне вообще не было больно, видимо, шоковое состояние», — вспоминает Влад.
В Алнашах мальчику остановили кровь и повезли в Ижевск. Когда Влад очнулся, рядом была мама — сказала, что теперь у него нет руки.
«Конечно, тяжело было смириться с этим. Здоровый же, крепкий парень. Первые месяца три я пролежал в больнице, потом поехал на протезирование в Питер. Пока не было протеза, не хотел выходить на улицу, — вспоминает Влад. — Я очень стеснялся. Первый год был тяжелый. И папа переживал — чувствовал себя виноватым, даже сейчас у него в глубине души это есть, хоть он и не говорит».
Однажды по радио Влад услышал Виктора Кузнецова и сразу сказал маме: «Давай ему позвоним».
«Он для меня очень много сделал. Свозил меня сначала на футбол, потом на легкую атлетику — в общем, всюду, где соревнования были, он старался меня отправить. Иногда денег не хватало, он готов был за свой счет. В Сыктывкар когда первый раз поехали на чемпионат России, денег не было, мы питались дошираками», — вспоминает Влад.
Перед соревнованиями подросток ночевал дома у Кузнецовых — они тогда жили в общежитии, в комнате на 13 квадратных метров. Влад спал на полу под столом. Тогда же он познакомился с Андреем Кузнецовым, будущим тренером удмуртских спортсменов с инвалидностью, почти своим сверстником — на пару лет младше, — гоняющим в футбол. Сейчас они дружат, Влад всегда готов помочь, например одолжить младшей команде лыжи.
У Виктора Кузнецова Влад тренировался до самой его смерти. «Я даже не знал, как без него дальше будет, как пойдет паралимпийское движение у нас в Удмуртии. К счастью, Андрей взял на себя ответственность».
Сегодня футбольный клуб «Зенит», созданный когда-то Виктором Кузнецовым, превратился в спортклуб «Кузнечики». Здесь занимаются футболом, лыжами, биатлоном. Сюда ходят дети со spina bifida, ДЦП, синдромом Дауна или ампутированными конечностями. В клубе Кузнецовы работают всей семьей. Наталья, мама Андрея, ведет бухгалтерию. Жена Андрея Зиля (они вместе с одиннадцатого класса) — координатор и фандрайзер. Кузнецовы, шутя, говорят, что и дочь Дина (ей еще нет и года) скоро присоединится к «семейному подряду». На будущее — большие планы. Андрей хочет открыть филиал в Глазове, а еще — обучать тренеров по всей России, чтобы они могли пригласить в обычную секцию нескольких людей с инвалидностью. А мастер-класс, инвентарь и соревнования — с «Кузнечиков».
Правила в «Кузнечиках» средние между спортивными и спартанскими.
— Отец, когда приходили ребята на колясках, говорил им: «У тебя не будет мамы рядом, ты должен сам спрыгнуть с коляски, раздеться, пойти в душ, обратно залезть». Это не всегда просто, многие с детства привыкли, что за них все делают. Мы стараемся обеспечить доступную среду, но не в каждой гостинице есть пандус. Были ребята, которые просто спрыгивали с коляски, на руках шли по лестнице, коляску тащили за собой.
— Звучит как постоянный подвиг.
— Ну конечно! Попробуйте хоть шнурки завязать с одной рукой! Малыши не могут, учатся у взрослых одноруких парней.
— Как вы понимаете эту грань: здесь человек не может, а тут надо развить самостоятельность?
— Мы с другими тренерами в первую очередь сами пробуем. Я сам ходил на костылях, делал что-то одной рукой, слезал с коляски и обратно — это непросто, особенно если травма спины, не работает пресс, мышцы корпуса. Просто надо не переходить грани, не требовать чего-то сверхъестественного. Мы на уровне ощущений знаем, когда помочь, а когда человек может что-то сделать сам.
Андрей признается, что один раз перегнул палку. Ездил на сборы в Сочи с Лилианой — это сокомандница Вали Переносовой, вторая девушка среди юниоров. Еще она занимается следж-хоккеем — за этим и поехала в Сочи.
«Мне не нравится, когда родители слишком опекают ребят. У нас принято, что на костылях можно самому все донести. Лилиане все время помогала мама другой спортсменки, носила санки на лед, я увидел это и сказал: “Лилиана, ты че? Иди сама неси”. И она в экипировке, там еще такой сапог тяжелый, прыгала с этими санями. Сейчас я бы не был таким категоричным, но тогда думал, что надо прививать самостоятельность. За это стыдно. Но она ничего, нормально допрыгала, не обиделась», — рассказывает Андрей.
Если снова вернуться на лыжную базу имени Демидова, то можно увидеть на старте шестерых лыжников. Первым должен бежать Святослав Аверкиев. У него ДЦП, он стартует на 13 секунд раньше остальных лыжников, спортсменов с одной рукой. Славик и внешне отличается: невысокий и хрупкий на фоне остальных. Ведущий начинает перечислять спортсменов, Святослав слышит свою фамилию, стартует, потом оборачивается назад, ведущий подсказывает: «Поспешил». Возвращается, через три минуты стартует уже по-настоящему, падает, поднимается, через пару метров останавливается, возится с лыжами и сходит с трассы. Позже выяснится, что на лыжи налип снег, из-за этого Славик упал неудачно — сломались крепления.
После первых гонок нахожу Андрея Кузнецова, хочу спросить, что он скажет Святославу. Что вообще тренер говорит в таком случае детям? Андрей улыбается как ни в чем не бывало:
«Славик сильно не расстроился, готовится к другим гонкам. Он самый маленький был всегда, соперникам было лет семнадцать-восемнадцать, а ему двенадцать-тринадцать, понятно, что всем проигрывал. На голову ниже остальных, очень хрупкий, а силовые качества многое решают в лыжных гонках. Но Славик подрастет и будет бороться. Пока не было у него призовых мест, но все впереди, он старательный парень. Ребятам с ДЦП сложнее освоить лыжи, он кайфует от этого».
Славик, который всегда приходил последним, нашел для себя мотивацию: каждый раз смотрел свое время и считал, насколько в этот раз сократилась дистанция с соперниками.