Нелегкая атлетика: сибирячка Анна Фатеева метит в Токио-2020

Новосибирские спортсмены претендуют на участие в Паралимпийских играх в Токио-2020. Одна из них — Анна Фатеева — не так давно отдала предпочтение «королеве спорта». Сибирячка специализируется на толкании ядра и метании диска. Для того, чтобы поехать летом следующего года в Японию, ей предстоит еще немного продвинуться в мировой табели о рангах. 

Однако смелые планы могут быть в одночасье перечеркнуты ВАДА (Всемирным антидопинговым агентством), которое 9 декабря ввело суровые ограничения в отношении отечественных спортсменов. В интервью «ЧС» чемпионка России рассказала, что вдохновило ее на спортивные подвиги, вспомнила, как пробовала себя в «сидячем» фехтовании, поведала о проблеме симуляции в паралимпийском движении и трудностях в изучении китайского

Первые шаги в секторе

— Как вы попали в большой спорт?
— До инсульта я занималась в школе баскетболом, играла за сборную района на городских соревнованиях. После травмы долгое время не занималась никаким спортом — просто нельзя было. В 2014 году посмотрела трансляции Паралимпиады в Сочи и решила, что мне снова пора пойти в спортзал. Стала искать, какие в Новосибирске есть варианты для людей с ограниченными возможностями. Нашла секции фехтования, горнолыжного спорта и легкой атлетики, которая меня заинтересовала больше всего. Встретилась с тренером — по любопытному совпадению, им оказался тот человек, который учил меня азам баскетбола в школе.
Бегать и прыгать у меня получалось не так хорошо, и мы с Анатолием Михайловичем Огневым остановились на толкании ядра и метании диска. Через год перешла к более профессиональному тренеру Сергею Дмитриевичу Лобыне, с которым сотрудничаю и сейчас.

— Чем зацепила сочинская Паралимпиада?
— Вдохновилась победами наших спортсменов (сборная России с гигантским отрывом выиграла общекомандный зачет. — Прим. авт.). Запала в душу церемония открытия Игр. Впечатлило, что участники не сдаются, борются. Несмотря на ограничения по здоровью, у них есть сила духа и сила воли.

— В каком возрасте пришли в паралимпийский спорт?
— В 27 лет. Метание диска — это довольно возрастная дисциплина, которой можно заниматься очень долго.

— Вы совмещаете две дисциплины. Это стандартная практика для паралимпийцев?
— Да, это обычная практика — выступать в нескольких видах программы. Тем более что с технической точки зрения у метания диска и толкания ядра — основа одна. Работа ногами, туловищем и руками схожая. Хотя отличия, конечно, есть. Ощущения разные. Толкание ядра — более силовая дисциплина. Но сочетать это нетрудно, а даже, наоборот, полезно: одно помогает другому.

— В каком классе выступаете?
— F-37. 30-е — это те, у кого есть неврологические заболевания, 40-е — ампутанты, 50-е — «колясочники» с повреждением спинного мозга или позвоночника. В каждом классе есть разделение по степени тяжести заболевания. Например, спортсмены с ДЦП метают диск сидя, а я все делаю стоя.

Санкции

— На протяжении нескольких лет вы не могли выступать на международной арене. В чем причина?
— В 2016 году Паралимпийский комитет России получил дисквалификацию. Так как наше направление находится под патронажем этой организации, нас, спортсменов, тоже отстранили. Только в марте 2019 года ПКР восстановил свой статус, и нас допустили до международных стартов. В составе сборной России я съездила на Гран-при (заключительный этап Кубка мира) в Париж, где стала третьей в толкании ядра.Некоторые другие виды спорта — например, фехтование на колясках — курируются не Международным паралимпийским комитетом, а другими организациями. Там спортсмены могли все это время свободно выезжать на соревнования в другие страны, а мы, к сожалению, этой возможности были лишены. И теперь не ясно, что будет дальше…

— Тяжело вновь выходить на мировой уровень после такого длительного простоя?
— Мы три года отсутствовали в мировом рейтинге. За этот период появилось много новых спортсменов, усилилась конкуренция. Когда ты впервые соревнуешься с человеком и видишь его технику, приходится непросто, нужно привыкать.

— Как отобраться на Паралимпийские игры?
— Именно в нашей стране отбирают по мировому рейтингу: если ты входишь в топ-5, то, скорее всего, примешь участие в Паралимпиаде. Принцип такой: отправляют тех, кто привезет медаль. Сейчас я седьмая. Если нас допустят до ближайших международных турниров, которые пройдут в марте и апреле, планирую улучшить свою позицию и попасть в пятерку. Большое значение также будет иметь чемпионат России в следующем году. Еще один важный момент. Чтобы участвовать в международном старте, необходимо, чтобы у тебя взяли две допинг-пробы в течение полугода. Так как сейчас у РУСАДА (Российского антидопингового агентства. — Прим. авт.) проблемы, непонятно, успеем ли мы их до весны сдать.

Симулянты

— Вы учитесь на переводчика. Знание языков помогает в спорте?
— Безусловно. Это помогало, когда я ездила на соревнования в Париж. Подсказывала ребятам из нашей команды, когда нужно было что-то перевести или спросить. Свободное владение английским пригодилось мне при переклассификации. Спортсмены моей категории проходят эту процедуру раз в четыре года. У российских атлетов срок подошел в этом году. Наш старший тренер, врач и переводчик гуляли в центре Парижа, когда им позвонили и сообщили, что экстренно освободилось одно место. Так как я одна могла говорить по-английски, отправили меня.

— Что представляет собой переклассификация?
— Это довольно длительное мероприятие, и на один день могут записать только пять-семь человек. Переклассификация идет два-три дня, и за это время успевают принять лишь 15 спортсменов со всех стран. При этом из одной России на соревнования приезжает примерно столько же человек. Понятно, что все чисто физически не могут пройти ее за один турнир. Но в конечном счете это необходимо сделать всем. Если ты не получил международный класс, ты не можешь быть в соответствующем рейтинге и участвовать в международных стартах. Как это выглядит? Два доктора-классификатора изучают твое заболевание, задают вопросы. Тебе крутят, вертят руки, ноги. Проверяют чувствительность и не притворяешься ли ты — есть и такие примеры. Просят выполнить определенные упражнения: пробежать, прыгнуть. Смотрят, насколько твой недуг мешает тебе заниматься видом спорта и, в конце концов, выносят вердикт.

— Бывает такое, что у спортсменов меняют класс?
— Да, в этом году с этим столкнулись несколько наших «сборников». В тех классах, в которых спортсмены выступали прежде, они претендовали на паралимпийское золото. Им поменяли класс на более высокий, и они из-за этого скатились в рейтинге.

— Часто спортсмены пытаются обмануть систему?
— В инвалидном спорте это распространенное явление. Иногда люди симулируют. Кто-то притворяется слепым, кто-то — хромым. На ноябрьском чемпионате мира в Дубае (ОАЭ) грек выиграл в том же классе, где выступаю я. Впоследствии был подан протест, его дисквалифицировали, решив, что он не соответствует своему классу. Когда такое обнаруживают, страна платит большой штраф.

— Вы в своей карьере сталкивались с подобным поведением соперников?
— Нет, но у меня и международный опыт пока маленький. Прошлую Паралимпиаду в моем классе выиграла немка, но она была весьма странной: толкала и метала снаряд больной стороной, притом очень далеко. Писались протесты, и потом она куда-то пропала, перестала выступать. Но результаты остались в силе.

— Симуляция — большая проблема в паралимпийском спорте?
— Да. Кстати, Паралимпийский комитет России тоже попадал под подозрение. На последних соревнованиях у нашей страны было очень много медалей, мы всегда занимали первые места в командном зачете на Паралимпиадах и чемпионатах мира — иностранным коллегам это показалось странным. Нам говорили об этом на собраниях.

Ядро или шпага?

— Насколько в адаптивном спорте распространены терапевтические исключения?
— Спортсмены из других стран нередко к этому прибегают. У ампутантов бывают сильнейшие фантомные боли, и, чтобы их облегчить, люди принимают мощные обезболивающие из запрещенного списка. Также среди паралимпийцев, в основном «колясочников», немало диабетиков, которым нужен инсулин. В таких случаях выписывают разрешение на терапевтическое использование определенного препарата.

— Какой язык изучаете помимо английского?
— Второй иностранный язык у нас китайский, но я его почти не знаю. Как-то пыталась общаться с китайцами, но они меня не понимают (улыбается).

— В Новосибирске есть все условия для занятий вашими видами программы?
— У нас есть свой манеж для толкания ядра. Не хватает сектора для метания диска. В Новосибирске нет ни одного полноценного легкоатлетического стадиона, на котором можно было бы тренировать все технические виды. К тому же погода здесь такая, что заниматься на улице можно только с мая. Приходится периодически ездить на сборы.

— Пробовали себя в каких-то еще видах адаптивного спорта?
— В прошлом году попробовала фехтование на колясках по приглашению тренера Сергея Манцуровича Тазеева, но это оказалось немного не мое. Мне показали несколько фехтовальных фраз, рассказали, как правильно держать шпагу и рапиру, в чем их отличие и как правильно наносить удары. Это только кажется, что все легко, на самом деле там много нюансов и правил. Это очень сложно! Всегда интересно испытать себя в чем-то новом и понять, что все-таки легкая атлетика для меня — вне конкуренции. Мне ближе скоростно-силовая работа.

— Чем привлекает «королева спорта»?
— Тут развиваются все качества: и силовые, и скоростные, и гибкость. За неделю мы делаем множество разнообразных упражнений. Помимо работы со снарядом приходится и бегать, и прыгать, и штангу поднимать. Делаем ускорение, развиваем взрывную силу. У нас никогда не бывает скучно.

Источник